ГЛАВА 12. Системное внедрение международных правозащитных стандартов в право международного строительного подряда: институциональные и доктринальные аспекты

В условиях растущей глобализации и масштабных трансграничных проектов вопросы прав человека приобретают критическую важность и в публично-правовом, и в частноправовом измерении. Международное строительное контрактное право (МСКП) представляет собой междисциплинарную область права, нацеленную на выработку эффективных договорных механизмов для соблюдения ключевых стандартов в сфере трудовых отношений, социальной защиты местных сообществ и охраны окружающей среды. Широкий ряд исследований подчёркивает, что явное закрепление прав и обязанностей всех участников в строительных договорах необходимо для предупреждения злоупотреблений и усиления защиты прав работников и населения. По словам И. И. Кучерова, борьба с коррупцией прямо влияет на экономическую стабильность, охрану окружающей среды и снижение нищеты, поэтому включение антикоррупционных норм в договор помогает предотвращать нарушения и расширять гарантии трудовых и социальных прав. Одновременно Л. В. Ульяшина отмечает, что эффективность международных правозащитных норм во многом определяется степенью их имплементации в национальные правовые системы. Следовательно, важнейшим шагом на пути к реальной защите фундаментальных прав при реализации строительных проектов является адаптация международных обязательств (в том числе Руководящих принципов ООН) во внутреннее законодательство.

Основу международной правовой защиты составляют универсальные документы. Всеобщая декларация прав человека (1948) провозглашает фундаментальные права на труд (ст. 23) и на достойный уровень жизни, обеспечивающий здоровье и благосостояние (ст. 25). Эти нормы получили обязательную юридическую силу в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах (1966), который возлагает на государства обязанность гарантировать условия справедливого труда и социальной поддержки граждан. Для строительной отрасли особое значение имеют Конвенция МОТ № 155 (1981) «О безопасности и гигиене труда» и Руководящие принципы ООН по предпринимательской деятельности и правам человека (UNGP), закрепляющие корпоративную ответственность за соблюдение прав человека. Указанные международно-правовые акты обеспечивают единый подход к регулированию крупных проектов, выступая инструментами защиты трудовых, экологических и социальных стандартов во всем мире.

На уровне национальных систем данные принципы конкретизируются с учётом местных условий. Так, Конституция Российской Федерации провозглашает права человека высшей ценностью (ст. 2) и закрепляет приоритет общепризнанных норм международного права и международных договоров над национальным законодательством (ст. 15 ч. 4). Такая установка создает правовую основу для включения международных стандартов, в том числе в договоры строительного подряда. Отдельно подчеркивается, что внедрение правил по защите прав человека и охране окружающей среды в глобальные цепочки поставок способствует значительному повышению прозрачности бизнеса.

Несмотря на наличие прочной нормативной базы, на практике существуют серьёзные барьеры. Многие правовые системы не имеют достаточных механизмов для эффективного применения этих норм, особенно в условиях международных проектов. В таких ситуациях растёт значение международных органов: Европейский суд по правам человека, Комитет ООН по правам человека и др. способны вмешиваться, когда национальные структуры не обеспечивают надлежащую защиту основных прав.

Крупномасштабные международные строительные проекты часто сопряжены с рисками нарушения прав человека. Примеры включают незаконные переселения без надлежащей компенсации, нарушение базовых прав работников и причинение экологического ущерба. Для снижения таких рисков предлагается включать в договорные документы обязательства по должной осмотрительности (due diligence) согласно UNGP. Это значительно уменьшает вероятность возникновения правовых споров и помогает обеспечить уважение основных прав.

Практика международного арбитража наглядно демонстрирует пересечение инвестиционного права и прав человека в сфере строительства. Так, в деле Aguas del Tunari S.A. vs. Republic of Bolivia (ICSID ARB/02/3) рассматривался концессионный договор на водоснабжение в Кочабамбе. Инвестор утверждал, что действия государства фактически привели к экспроприации его вложений. Трибунал подчеркнул двустороннюю обязанность Боливии: обеспечивать доступ населения к воде и одновременно уважать международные инвестиционные обязательства. Этот кейс показал, что отсутствие в договоре чётких социальных и экологических оговорок и механизмов распределения рисков может привести к затяжным судебным спорам. Дело подчёркивает необходимость заблаговременного согласования интересов всех участников проекта и защиты прав местных сообществ в контракте.

В деле Dirk Herzig (Insolvency Administrator of Unionmatex) v. Turkmenistan (ICSID ARB/18/35) немецкая компания заявила, что действия Туркменистана сделали невозможным завершение крупного строительного проекта. Арбитраж отметил, что при банкротстве инвестора и привлечении стороннего финансирования могут возникнуть новые вопросы (например, обеспечения возмещения судебных расходов). Трибунал также указал, что в контракте должны быть учтены стандарты международных документов, таких как Всеобщая декларация ООН и UNGP, и обеспечено их применение на практике. Этот случай демонстрирует, что даже вопросы финансирования арбитража и процедурного порядка тесно связаны с более широкими вопросами прав инвесторов и участников проекта.

Дело Muhammet Çap & Sehil İnşaat v. Turkmenistan (ICSID ARB/12/6) касалось ряда строительных контрактов. Истец жаловался на незаконные изъятия имущества и препятствия в судебной защите. Хотя трибунал не квалифицировал расторжение договоров и изъятие активов как прямую экспроприацию, при рассмотрении дела выявились вопросы соблюдения трудовых прав: задержка выплат заработной платы, мобилизация рабочей силы и ограничительные меры государственных органов отражают системные проблемы защиты работников. Несмотря на то что иск по существу касался инвестиций, часть аргументов заявителей затрагивала базовые права человека (например, своевременная оплата труда и свобода передвижения). Этот кейс подчёркивает, что потенциальные нарушения трудовых прав могут сопровождать споры по строительным контрактам и требуют детальной договорной проработки.

В деле Quiborax S.A. v. Plurinational State of Bolivia (ICSID ARB/06/2) истцы оспаривали изъятие их концессий на разработку природных ресурсов. Трибунал установил, что Боливия нарушила договорные гарантии справедливого и недискриминирующего обращения, действуя незаконно при экспроприации концессий без надлежащей компенсации. Этот случай показывает, что отсутствие в контрактах заранее оговоренных гарантий прозрачности и недискриминации может привести к тяжёлым международным спорам. Даже если конфликт не возникал из-за прямого нарушения прав человека, он затрагивает фундаментальные юридические гарантии. Дело Quiborax подтверждает, что интеграция в договоры положений о прозрачности и равенстве (например, через ссылки на МПГППЧР и международные соглашения) могла бы снизить риск подобных конфликтов.

Прецедент Salini Costruttori S.p.A. v. Королевство Марокко (ICSID ARB/00/4) расширил понимание «инвестиций». Арбитраж признал, что крупномасштабные строительные контракты на социально значимые инфраструктурные проекты могут квалифицироваться как инвестиции. Из этого следует, что права подрядчика могут быть защищены международным инвестиционным правом, даже если заказчиком формально является государственная компания. Практически это означает, что государство может нести ответственность за нарушения трудовых или экологических норм на объектах с государственным участием. Таким образом, позиции Salini указывают на то, что в проектах с участием государства недостаток контроля за условиями труда и безопасностью способен влечь последствия по международным стандартам прав человека.

Наконец, в деле SAUR International S.A. v. Republic of Argentina (ICSID ARB/04/4) рассматривался контракт в сфере водоснабжения. Доступ к воде является фундаментальным правом человека, признанным множеством международных актов. Арбитраж оценивал, как ограничения государства (например, регулируемые тарифы) затронули имущественные интересы истца и косвенно могли повлиять на доступ населения к безопасной воде. Этот кейс подчёркивает, что защита прав человека может реализовываться опосредованно: надёжное исполнение контрактов в области водоснабжения способствует реализации права на воду для населения. При подготовке долгосрочных инфраструктурных контрактов важно учитывать не только финансовые аспекты, но и потенциальное воздействие на базовые социальные права.

Анализ приведенных кейсов показывает необходимость согласования правовых систем и обязательное включение правозащитных норм в договоры. При разработке контрактов следует руководствоваться признанными международными документами (например, РП ООН) с учётом концепции корпоративной социальной ответственности и адаптировать подходы к спецификe национальных систем. В странах с разными политико-правовыми традициями внедрение стандартов может идти поэтапно. В Израиле, по мнению Д. Крецмера, компании обязаны учитывать международные права человека даже в «сложных» юрисдикциях. Китай активно участвует в международных механизмах (например, Универсальный периодический обзор ООН), хотя нередко выборочно имплементирует нормы, особенно в сфере гражданских прав. Иран, по оценке И. Бабаеи и М. Тораби, интегрирует международные принципы защиты прав человека с учётом национальных интересов и религиозных традиций – такой подход учитывает местные особенности, но может расходиться с общепринятыми стандартами. В российской доктрине акцентируют философско-правовые основания: А. Н. Савенков рассматривает теорию самоограничения государства (основанную на идеях Фихте) как методологию для включения международных стандартов во внутреннее регулирование, а И. В. Лавреняк анализирует EPC/M-контракты и подчёркивает защиту интересов всех участников (в том числе работников). Эти подходы демонстрируют потребность законодательно унифицировать положения контрактов с учётом правозащитного компонента.

Важнейшим шагом является гармонизация национального законодательства с международными обязательствами и договорными условиями. Необходимо обеспечить соблюдение РП ООН и других международных конвенций на практике. Контракты рекомендуется дополнять прямыми ссылками на международные акты о правах человека и создавать систематическую систему мониторинга их исполнения. Такая модель договоренностей позволяет учесть формирующийся многополярный мир и согласовать интересы государств, бизнеса и сообществ.

Опыт разных стран показывает, что при политической воле можно шаг за шагом внедрять универсальные правозащитные стандарты. Так, введение антикоррупционных мер и мер по контролю за цепочками поставок положительно влияет на безопасность и здоровье работников, а также на соблюдение прав человека при реализации строительных проектов. Этот опыт важно масштабировать через многостороннее сотрудничество и при поддержке международных институтов (ООН и др.). Международный арбитраж также способствует балансу интересов: по мнению М. А. Сапожниковой и М. Р. Хусаиновой, арбитражные трибуналы играют ключевую роль в уравновешивании интересов государств, инвесторов и общества.

В конечном итоге дальнейшее развитие правовой сферы МСКП зависит от своевременного выявления и исправления пробелов в национальном регулировании. Применение согласованных международных подходов минимизирует конфликты и укрепляет доверие между участниками рынка. Политика, требующая учёта международных обязательств при каждом новом инфраструктурном проекте, создаёт основу для сочетания экономической выгоды с соблюдением основных прав. Необходима постоянная модернизация правовых инструментов: всесторонний подход, включающий антикоррупционные запреты, должную осмотрительность и ответственность бизнеса за невыполнение трудовых, экологических и социальных обязательств, обеспечит полноценную защиту прав человека в строительном секторе. Практическое значение этого подтверждается анализом «подрядов под ключ» (Silver Book FIDIC): механизм возмещения потерь, закреплённый в этих стандартах, может усилить защиту имущественных интересов и прав участников проекта.

Исходя из проведенного анализа, можно выделить следующие практические меры для укрепления правовой защиты прав человека в международных строительных контрактах:

1. Оценка воздействия на права человека. В контракте предусмотреть обязанность подрядчика проводить регулярную оценку воздействия проекта на права человека в соответствии с РП ООН.

2. Привязка к стандартам МОТ. Добавить в контракт прямые ссылки на Конвенции МОТ № 155, № 29 и № 87, установив строгие требования по безопасности труда, запрету принудительного труда и свободе объединений.

3. Механизм мониторинга и разрешения споров. Учредить при крупных проектах совместный комитет (заказчик, подрядчик, независимый эксперт) для контроля соблюдения прав человека и антикоррупционных мер с правом инициировать обязательную медиацию или арбитраж в случае нарушений.

4. Ответственность и санкции. Ввести штрафные санкции (например, 3 % от стоимости контракта) за системные нарушения прав человека и требовать от подрядчика устранения таких нарушений под контролем независимого аудитора.

5. Международные и национальные стандарты. В контракте чётко указать, что подрядчик обязан соблюдать и международные правозащитные акты (включая РП ООН), и соответствующие нормы национального законодательства; невыполнение этих требований следует считать существенным нарушением договора.

Включение перечисленных мер непосредственно в условия договора позволит существенно повысить эффективность соблюдения прав человека в строительной отрасли на основе действующих международных стандартов (МОТ, РП ООН).